Первое свидание.

     Миша стоял в тени большого каштана, шелестевшего крупными лапами листьев на легком ветру.

     Миша был высок, худощав, по-обывательски приятен лицом и манерами. Работа клерком в фирме, торгующей среднеценовой сантехникой, позволяла ему каждый год покупать такие пустяки, как летний костюм и легкая сетчатая шляпа. Ансамбль дополняла тонкая тросточка, не нужная его здоровым ногам в светлых мокасинах, но создающая подходящее настроение, и завершающая образ жуирствующего бонвивана, или бонвиванистого жуира (на выбор любезного читателя).

     Жизнь была прекрасна и приятна: раннее лето, солнечный день, приятный ветерок, перспектива трех недель честно заслуженного отпуска. Сладость мечтаний об отпуске усиливалась первым свиданием, заработанным месяцем интернет-охмурежа, распусканием несуществующего павлиньего хвоста и творческой переработкой описания концерта Джей Ло, случайно вычитанного из сестренкиного журнала, во время разглядывания легинсов певицы (Мишенька занимал субВИП-ложу и лично поднес букет алых роз).

     Вдруг небольшой тучкой вплыла мысль, что фотографии, которые выкладывала Нинель, окажутся изрядно подретушированными. Следуя кончиком трости за извивами коры, Миша минуты за три смог придумать достаточно правдоподобное объяснение необходимости покинуть свою будущую спутницу, если это окажется замаскированный крокодил. Человеку, вынужденному каждый день (кроме выходных суббот и воскресений) прочитывать и составлять кучу головоломных юридических бумажек, несложно сочинить отмазку для молодой девушки.

     Мысли об отмазке плавно перетекли к мыслям о работе, а оттуда прогалопировали к вопросу об ЭТОМ. Миша подскочил на месте, как ошпаренный, ведь могло сорваться первое свидание, оставляющее впечатление навсегда. В попытке охлопать себя обеими руками, он чуть не смял небольшой букетик колокольчиков, которые обещал принести. Немного притормозив сознание, молодой человек на секунду задумался, потом начал ощупывать себя рукой, в которую была зажата трость. ЭТО лежало на месте – во внутреннем кармане пиджака. Михаил сразу же успокоился, вздохнул, аккуратно поправил слегка растрепавшийся букетик и с улыбкой продолжил свое «столпничество».

     Ниночка не бежала – летела.

     Подол «чуть выше колен» (на самом деле, по такой жаре, заметно выше, чем начинались колени) легкого шелкового платья легкомысленно развевалась во все стороны, того и гляди, кто-нибудь из прохожих оконфузит улюлюканьем. Шикарные, но такие неудобные, когда спешишь, длинные «шпильки» выстукивали бешеный ритм, вторя нервическим ударам разрывающегося сердечка. Какая зараза придумала такую большую парковую зону, куда запрещен въезд машин? Зато романтично.

     Девушка имеет право опаздывать. Девушка имеет право опаздывать на первое свидание. Особенно девушка симпатичная и привлекательная, которая в свои двадцать три из-за невысокого роста, миниатюрной фигуры, густых темных некрашеных волос, лучистых глаз и звонкого непрокуренного голоса выглядит максимум на восемнадцать.

     Но Ниночка не любила опаздывать, точнее, не умела опаздывать достойно, чтобы у всех возникало ощущение, будто бы это она снизошла до того, чтобы наконец-то «выйти в свет».

     Поэтому сейчас Ниночка бежала по парковой аллее, жадно хватая воздух аккуратным небольшим ротиком, смешно размахивая сумочкой, пытаясь удержать равновесие на высоких каблуках, компенсирующих ее «метр в прыжке», и привлекая внимание окружающих красным цветом развевающегося платьица.

     При этом, по давнишней женской привычки, она пыталась понять, а зачем она так спешит на это практически «слепое свидание», всего-то после месяца диалога на портале знакомств. Может быть из-за того, что этот Миша тоже любит слушать Джей Ло, и даже не пожалел денег на концертный билет, а ей так подробно и красочно рассказал? А может быть из-за того, как он интересно описывал свою работу в закрытом НИИ?

     Непонятно что, но что-то привлекло ее в этом двадцатисемилетнем шатене с голубыми глазами. Скорее всего, то, что для общения с ней он так ловко обошел сверхсекретную программу, какой-то там файерволл, и они чатились каждый день по пять часов. Она со своего секретарского компьютера, а он с исследовательского… Ой, как же это называлось? А, сервер!

     Ниночкины мысли перепрыгивали с одного на другое. Испуганной птичкой пролетела в голове мысль о том, что может быть Миша женат, и просто решил разнообразить свой досуг? И тут она подумала об ЭТОМ. Взяла ли она с собой ЭТО? Мысль поразила Нину, она остановила свой бег-полет, да так резко, что чуть не перевернулась на этих своих «шпильках» и не расквасила себе нос. Извернувшись, она замерла на месте и начала рыться в сумочке. ЭТО обнаружилось на самом дне сумочки. Как всегда, когда опаздываешь, драгоценные минуты пришлось потратить на рытье среди всяческой женской мелочевки: каких-то резинок для волос, упаковочек с салфетками, початых пакетиков с жвачкой и конфетками, двух пар маникюрных ножниц, разрозненных монеток, среди которых оказались непонятные арабские. Теперь ЭТО лежало на самом верху сумочки, чтобы не светить всякой-всячиной перед Мишей.

     Они встретились под раскидистым старым каштаном, который уже тысячи раз видел такие встречи, но оставался все таким же скрипливым романтиком.

     Миша окинул фигуру Нины взглядом опытного любителя-охотника. Он не был профессиональным ловеласом, который уже перестал ставить крестики на «ложе своего любовного арбалета», но значительным опытом похвастаться мог. Ему понравилась приятная округлость ее лица, аккуратная качественная выпираемость всего, что должно выпирать, и отсутствие всего, что должно отсутствовать у девушки, которая следит за собой. Приятно польстил ее небольшой рост.

     Ниночка с интересом рассматривала своего нового знакомца. Ей понравился открытый умный взгляд, аккуратная искренняя улыбка, ровный цвет кожи.

     Миша, слегка рисуясь, галантно вручил ей букетик колокольчиков. Искренне удивленная Ниночка спокойно взяла букетик, приложила к своему носику и вдохнула исчезающе-слабый запах свежести.

-- Нина, извините, пожалуйста, но мы договорились показать друг-другу ЭТО.

-- О, да, конечно. Вы меня тоже извините. Эти колокольчики такие замечательные.

     Он аккуратным движением, стараясь не помять пиджак, полез во внутренний карман. Она открыла свою сумочку и, прикрывая ее содержимое от любопытных глаз, засунула в нее руку.

     «…Михаил Александрович… двадцать семь… Москва… хм, действительно холост, даже не разведен. Как удачно».

     «…Нина Викторовна… фу, от сердца отлегло, ей действительно двадцать три… Химки, однако, хотя ладно… замужем не была, детей нет. Очень не плохо».

     Они вернули друг-другу паспорта. Несколько натянуто улыбнулись, чувствуя себя слегка принужденно, после ставшей уже привычной процедуры проверки документов.

-- Нина, а может, вы хотите мороженое?